Роман Мадянов о том, как правильно сыграть роль инспектора ГИБДД, а также о своих первых водительских правах, гаражных традициях и образах олигархов на экране
Меня возил и до сих пор возит мой личный водитель и друг. Он суперпрофессионал. Ездить приходится в основном по Москве, а зачем сидеть за рулем и думать о дороге в то время, когда можно заниматься другими делами? Так что раньше мне не было нужды становиться автомобилистом. Но получилось так, что мой сын приобрел себе новую машину, а его замечательный маленький внедорожник Suzuki Jimny остался бесхозным. Я подумал, почему бы не использовать его для разъездов на даче? Честно сдал на права и теперь перемещаюсь по округе – за грибами, на рыбалку, охоту.
Ни у моих родителей, ни у меня ко времени съемок гаража не было, но я помню это ощущение. Все, кто рожден в СССР, с этим явлением неоднократно сталкивались, как и я в своем Дедовске. Это абсолютно мужское сообщество, этакий релакс-клуб, куда мужики сбегали от семейных и хозяйственных забот. Многие гаражи обустраивались как квартиры, там были мастера, которые могли починить любую машину. Идея фильма очень хорошая, а сценарист Алексей Слаповский написал роль специально для меня. Мы с ним неоднократно пересекались в работе: «Узкий мост», оба «Участка», «Синдром Феникса»…
Актерская профессия – это колоссальное количество наблюдений. Вроде бы ничего не анализируешь, а подмечаешь многое. Гаишников я играл и раньше и в жизни встречал порядочных, абсолютных бессребреников, живущих в однокомнатных квартирах и собственными руками строящих маленькие домики на шести сотках. Правда, именно таких – открытых и честно относящихся к своей службе – я знал в советское время. Пересекался и с более неприятными товарищами. Так что фактов множество и не все в черных красках. На съемках же обязательно присутствуют представители ГИБДД, тем более если сюжет связан с дорогой, автомобилями: перекрывают движение, обеспечивают безопасность. Я подошел, познакомился, спросил: «Как, ребята, вы обычно держите жезл?» И мне показывают, что веревочка пропускается через пальцы, и грамотно надо держать жезл так, чтобы он не падал, не мешал, мог висеть и при одном только сжатии кулака принимал боевую позицию. От таких деталей многое зависит! Они рассказаны людьми, которые непосредственно этим занимаются, и я знаю, что они будут смотреть картину и скажут: «Да, верю!» Когда я играл майора Пыльнова – следователя в сериале «Зоя» (биографический сериал об актрисе Зое Федоровой. – Прим. авт.), то спрашивал, где «следаки» носили пистолет?
Нет, если носить в обычной кобуре, пристрелят. Поэтому либо подмышкой, либо в кармане пиджака – уже снятый с предохранителя. А вот в штанах и за поясом брюк нельзя: прыгнешь или побежишь – выскочит. Попробуйте ка тяжелый «Макаров» подержать за поясом! Настоящая же подмышечная кобура была предметом зависти – достать такую умудрялись только сотрудники спецотделов. Остальные смотрели на нее в западных фильмах и завидовали. А кто то шил «самостийно», разрезая старые кожаные куртки.
Для артиста это одно удовольствие! Оригинальный сценарий, неоднозначное кино, абсолютный сюр. Я там играл и кагэбэшника, и поддатого рыбака, и грузчика пьяного в винном магазине, и гаишника, и работника ОВИРа. Это история машины, которая шла по жизни, соприкасаясь с разными людьми – переходя от одного хозяина к другому. Каждый доводил ее до такого состояния, что казалось – все, приехала! Но в результате ремонтировал один и тот же мастер и возвращал автомобиль к жизни. Интересная картина, в свое время она наделала много шума.
«Кухню» не раскрою, но это делается на технике, как говорится, на мастерстве, на таланте. А вот на съемках никогда не пью!
Я к ним привык и, можно сказать, наигрался. Но, если предлагают нечто любопытное, соглашаюсь. Вот Андрей Звягинцев в «Левиафане» сумел найти что-то особенное в таком герое. Или другой олигарх-губернатор – в «Домашнем аресте» у Сени Слепакова и Пети Буслова, они тоже нашли «маночек». Мне интересно работать с талантливыми людьми. А мои герои-олигархи выглядят так, потому, что, как я всегда говорю, нет людей однозначно плохих или хороших. В одном больше хорошего, другой – человек системы: он бы и рад не брать взятки, но не может этого не делать, как только перестанет – конец, он уже не в одной лодке «с ними». С волками жить – по-волчьи выть, вот в чем ужас… Для меня чем сложнее персонаж, тем интереснее получается играть. Это когда зритель не знает, а как же к герою относиться? Вроде хороший мужик – веселый, обаятельный, но делает страшные вещи. Никогда в жизни не подумаешь, что он такой…
Иногда, но лишь в том случае, когда сценарий слабенький. Читаю, а в нем – не моя манера говорить, и тогда приходится что?то исправлять. У меня обычно огромное количество импровизаций. Когда я «включен» в сцену, вдруг что-то выскакивает, и режиссеры потом оставляют это в рабочем материале, потому что все эти мои приколы-подколы идут в дело. Причем у меня это происходит не с целью похохмить, а естественно, что называется, не задумываясь. Вот и выходит, что в некоторых картинах много моего, личного…
На осень намечены премьера антрепризного спектакля, детали которого я пока не буду раскрывать, и премьера сериала «Зулейха открывает глаза».
