Порой ненавижу режиссеров

Моя карьера в России как раз начиналась в «лихие 90-е». И мне тот адреналин нравился. А поскольку почти ничего не умел делать, пошел в рекламу. Товарищ-режиссер не успевал снять музыкальный клип и попросил сделать работу за него. Опыт в кино тогда у меня был минимальным – работал ассистентом режиссера у отца в Голливуде, но в целом процесс был понятен. Клип вышел эффектным. И мне заказали рекламу крупного банка. Получился мини-блокбастер. Друзья спрашивали – какое это отношение имеет к банку? Но заказчик работу принял. Наши предприниматели тогда вели себя как дураки, им и реклама не требовалась, а они ее все равно заказывали – такая была мода. Зато предоставлялась свобода творчества для режиссера. Но потом пришли транснациональные корпорации и поставили свои жесткие рамки. С одной из них я поссорился, и меня стали вытеснять из рекламы. Тогда ко мне обратился продюсер Игорь Толстунов с предложением снять кино – первую картину «Затворник». 

Оглянитесь на улице – вокруг одни и те же магазины, рестораны быстрого питания. Результат глобализации. Цель больших корпораций – научить людей воспринимать одно и то же. Когда реклама в России только начиналась, вы не могли взять ролик с Клаудией Шиффер и просто адаптировать его для России – наша женщина того времени себя с ней не ассоциировала. Теперь такие ассоциации в порядке вещей. В 90-е в нашей стране была своя специфика, но с глобализацией она стирается: ролики информативные, образов мало. В кино то же самое. Американские фильмы 80-х были гораздо креативнее и интереснее современных, даже триллеры. Ныне же все превращается в легкое развлечение, режиссерам в кино и на телевидении диктует зритель. Я сейчас, например, снимаю сериал. Но сначала обязан сделать пилотную серию, которая пройдет через фокус-группы. Даже когда снимается мульт-фильм, проводятся серьезные исследования, вплоть до того, какой формы должны быть уши у главного персонажа. И если представителям этих групп не нравится главный герой, канал вполне может отказать в съемках. 

Мне это проще переварить, ведь у меня за спиной школа работы в рекламе. Даже в Голливуде сегодня режиссер перестал быть главной фигурой. Есть, конечно, авторское кино с микроскопическим бюджетом, где все наоборот, но в основном режиссер выполняет четкий заказ. Поэтому я для себя разделил эти вещи: творчество, авторское кино и бизнес. В последнем мне интереснее работать как продюсеру.

«Антикиллер» – авторское кино. Я там делал абсолютно все, что хотел. Но это не помешало коммерческому успеху фильма. На телевидении я тоже стараюсь работать свободно. Вопрос в другом – получу рейтинг или нет. Поэтому мне удобнее продюсировать. Кстати, в этой роли я часто ненавижу режиссеров. Ведь в коммерческих проектах надо играть по четким правилам: если снимаешь блокбастер, то соблюдай все правила жанра, а их нередко нарушают. 

Будут рождаться новые жанры. К примеру, сериалы с пятиминутными сериями. Наверняка появятся и адаптированные для Интернета фильмы. Изменения ставят новые задачи перед режиссерами, им надо придумывать оригинальные приемы, а не просто поражать спецэффектами. Маленькие экраны диктуют абсолютно новые форматы съемок – в планшете зритель может вообще не различить какую-то деталь. Поэтому меняется и подход к масштабу, свету.

Она началась после школы, когда я получил права и устроился водителем бетоновоза. Было тяжело и непривычно. Особенно зимой. Антифриз тогда не использовали, приходилось в семь утра заливать в радиатор кипяток, а вечером воду сливать. Однажды сломался гидромеханизм, который поднимал кузов, и цемент начал застывать. Я пять часов пытался его извлечь – лопатой, потом топором. Но опыт водителя грузовика мне пригодился позже.

Однажды на съемках упал с операторской машины на ходу, но удачно, ничего не сломал. В другой раз в мой автомобиль въехали пьяные милиционеры. Судился с ними два года и отсудил деньги. В 90-е была забавная история: у меня из машины украли редкую «морду» от магнитолы. Поехал за такой же на Митинский рынок и… нашел свою – узнал по характерной царапине! Потом у меня пытались угнать машину: идем с моим водителем к парковке, смотрим, кто-то копается в автомобиле, разодрал всю переднюю панель. Поймали угонщика, побили, но обошлись без милиции. 

Считаю, что нужно покупать модель по средствам, чтобы содержать без сверх-усилий. Я никогда не приобретал автомобиль в кредит. Не люблю гнаться за брендами и модой, не понимаю тех, кто покупает авто за 150 тыс. долларов, а через два года, после рестайлинга, меняет его на новое. Это все понты. Они пройдут, когда у нас пропадет комплекс «совка». Для меня важно, чтобы машина была красивая и комфортабельная. Кстати, в этом плане корейские марки совершили удивительный прорыв. Плюс я ценю экономичность, потому что ежедневно проезжаю 200 км. Поэтому сейчас остановил выбор на Hyundai Equus – он идеально вписывается в мою «автофилософию».

У нас очень плохая навигация – по знакам часто непонятно, куда ехать. Быстро стираются разметки, и это приводит к авариям. На МКАД сделал бы рельефную разметку, которая взбодрит водителя, если он начнет засыпать. А еще у нас много гастарбайтеров на ужасных машинах, которые ездить не умеют. В Америке дальнобойщиков начали тестировать – если ожирение критическое, их отстраняют от работы, ведь лишний вес повышает риск сердечного приступа. Вот и нам пора тестировать гастарбайтеров: не можешь нормально ездить – ходи пешком.