Свое отгонял в юности

Конечно же, театр. При том что у меня в дипломе написано «артист театра и кино», на самом деле ничему, связанному с кино, нас не обучали. Да и вообще я осознанно поступал в театральный вуз: в моей школе с углубленным изучением английского ставили спектакли на языке оригинала, и в «Гамлете» я получил главную роль. Эта «театральная зараза» так во мне засела, что я забыл про все прочие варианты, на которые настраивался, и пошел в ГИТИС. Учился увлеченно – у нас был не сильно пьющий курс, и мы активно что-то ставили, репетировали.

Почему вдруг? Был выбор, но в Московский ТЮЗ я сам мечтал попасть, очень хотел поработать с Гинкасом, с Яновской. В итоге попал в руки сильных и полезных для актера режиссеров.

Трудовая книжка лежит в «Квартете И», но играю в разных театрах – мне так лучше. Театр как учреждение – механизм сложный и не всегда приятный. Например, у меня прекрасные воспоминания о «Ленкоме», хотя провел я там всего полтора или два сезона, а впечатления от МХАТа были испорчены какими-то подводными течениями, интригами.

Давно уже играю в «Дне радио» и «Дне выборов», и с тех пор они как-то обходились без меня. Дело в том, что с этими людьми сложились особенные отношения – сначала мы подружились, а потом начали работать. Теперь пришла очередь нового фильма – продолжения «Дня выборов», а также еще одного спектакля.

Несколько месяцев был плотно занят в театре, выпустил две премьеры – «Вишневый сад» в Театре им. Пушкина и «Женитьбу» в Театре Наций. А до этого много работал в разных фильмах. В частности, во второй части сериала «Обратная сторона луны» для Первого канала.

В небольшой, но продолжительной – на все 16 серий. И лишь в последней выяснится, каков мой герой – положительный или отрицательный. Кстати, я чуть ли не впервые в жизни прочитал весь сценарий от корки до корки, не мог оторваться! Да и вообще работал с большой радостью, а такое случается не часто. Снимал совершенно необычный, выдающийся режиссер Александр Котт. У него на площадке все происходит не так, как у других постановщиков, он фильм будто руками лепит буквально по секундам!

Стараюсь не называть себя таковым – с огромным пиететом отношусь к данной профессии. Это очень тяжелый труд, мне кажется, значительно труднее, чем актерский. Хотя спектакль «Кто», который я поставил в «Другом театре», идет до сих пор.

Каждый раз это носило характер какой-то случайности, авантюризма. Но я с удовольствием вспоминаю времена, когда мы с Мишей Козыревым снимали новогодние «НеГолубые огоньки». Сейчас наверняка не взялся бы, а тогда без сомнений звонил Кобзону, Чуриковой, Земфире, делал какие-то безумные предложения. Там вся программа была построена на необычных для артистов номерах, и некоторые наши предложения их просто вводили в ступор.

Иногда эти проекты пересматриваю, и мне совсем не стыдно. Тем более если сравнить с нынешним ТВ. К примеру, за некоторые вещи руководители каналов нас страшно били, говорили, что так снимать нельзя. Скажем, мы ставили контрастный свет, а нам твердили, что «это – не праздник». Сейчас же половина музыкальных шоу идет как раз с таким светом, в том числе и «Голос».

Конечно. Театр – вещь очень интимная, причем и для артиста, и для зрителя. Идя на спектакль, человек подсознательно рассчитывает на личную связь с тем, что происходит на сцене. Но и артисты смотрят свой спектакль, который разворачивается в зале. И вот что хочу сказать: мы видим и запоминаем каждое лицо, освещенное телефоном в зале. И настанет день, когда мы найдем этих людей и все им припомним!

В начале 2000-х надо было снять, как машина, в которой я еду с девушкой, вылетает с трассы с помощью какого-то трамплина. И вдруг выяснилось, что каскадеров не предусмотрено, мне просто сказали, что я сам должен выполнить трюк. Пришлось делать, хотя это было до крайности беспечно! Помню также случай, когда я угонял автомобиль героини Ларисы Удовиченко. Он был совсем крошечным, и я с ростом 194 см даже не смог втиснуться за руль. В итоге как-то полусидя разместился и тронулся ради одного кадра.

Абсолютно! Более того, багажник своего Range Rover Sport мне даже ни разу не удалось полностью забить. Так же просторно и в салоне. К тому же в нем столько всевозможных функций, что я о большинстве, наверное, и не подозреваю. В машине главное для меня – простор и комфорт. Я в юности свое отгонял, и теперь мне уже не так важен объем мотора, сколько в нем «лошадей» и каков разгон до «сотни».

Да, он такой приемистый, что я уже несколько месяцев привыкаю. Причем к внедорожникам всегда относился с некоторым предубеждением: боялся больших машин, не знал, как на них в тесной Москве парковаться. Но здесь такое количество систем – всевозможных камер, датчиков, что могу втиснуться чуть ли не в любой просвет. К тому же автомобиль оказался очень легким в управлении, да и зимой никаких проблем – всегда можно въехать туда, куда многим другим машинам не под силу.

Бедные родительские «Жигули» в юности разбивал не один раз! И, кстати, даже «таксовал», когда родители уезжали на гастроли. По молодости всякое бывало, и беспечности хватало. Но успокоился довольно рано. Сейчас обязательно пропускаю не только пешеходов, но и подрезающих меня водителей. Конечно, иногда заводишься от какого-то особенного хамства, но с годами все реже и реже.